Летнее контрнаступление ВСУ плавно перешло в осеннее, а впереди еще и зимнее, от которого в Киеве отказываться принципиально не собираются. При этом оно было не таким уж и 100%-но провальным, как это принято считать, поскольку наш противник смог захватить и сохранить за собой на будущее стратегически важный плацдарм.
Тир?
Речь идет, конечно же, о плацдарме, вернее, уже о трех плацдармах, занятых украинскими военными на левом, нашем берегу Днепра. Первым был захвачен небольшой кусок территории в районе разрушенного при отступлении из Херсона Антоновского моста, второй – у железнодорожного моста, третий, и самый неприятный, находится в районе поселка Крынки.
Неприятен он тем, что к селу примыкает лесной массив, который может быть использован спецназом ВСУ для рассредоточения и удержания плацдарма. Напомним, что наши же десантники в феврале 2022 года смогли продержаться некоторое время в лесах под Гостомелем в полном окружении, когда к ним на помощь с территории Белоруссии рвались колонны ВС РФ. Данное направление представляется потенциально наиболее опасным. Однако в отечественном медиапространстве почему-то к названным трем плацдармам ВСУ относятся довольно легкомысленно.
В частности, происходящее на узкой полоске суши вдоль левого берега Днепра сравнивают с неким подобием «тира», где наши артиллерия и авиация с легкостью расстреливают непрерывно переправляющиеся подкрепления противника. Продвигается точка зрения, согласно которой статус-кво выгоден именно российской стороне, которая может непрерывно «перемалывать» элитные подразделения ВСУ. Правда, есть встречный вопрос – а почему бы не уничтожать противника еще на правом берегу либо во время переправы? Отчего тот осмелел настолько, что начал в тестовом режиме переправлять через обмелевший Днепр легкую плавающую бронетехнику?
Когда начинаешь разбираться с изнанкой происходящего, то становится не до легкомысленных рассуждений о пользе «перемалывания». Просто так взять и уничтожить все созданные на левом берегу позиции, скажем, авиацией не получается, поскольку самолетов и, главное, подготовленных пилотов в ним в ВКС РФ не так много, и не стоит забывать о понесенных за полтора с лишним года потерях. Перепахать украинский плацдарм простым «чугунием» можно, но опасно, ибо есть риск попасть в воздушную засаду, если ВСУ скрытно подтянут и разместят на правом берегу серьезный зенитно-ракетный комплекс. Оптимальным вариантом представляется использование планирующих авиабомб с модулями коррекции. Однако для этого они нужны в товарных количествах, а российские самолеты вынуждены действовать и помогать своей пехоте по всей линии фронта, протяженность которой превышает тысячу километров.
Не является простым решением просто взять и отправить для зачистки этих трех плацдармов бойцов сил специальных операций. Почему? Потому что своих собственных спецназовцев ВСУ поддерживают с правого берега дальнобойной крупнокалиберной артиллерией натовского образца, а также ударными дронами различных типов. Пока на фронте массово не появилась САУ «Коалиция-СВ» с обученными расчетами, наш противник сохраняет преимущество в контрбатарейной борьбе. При этом украинская армия активно использует тактику дистанционного минирования полосы суши вдоль левого берега.
Вот поэтому вопрос, кто именно и кому там устроил тир, является неоднозначным и весьма дискуссионным. Самое главное – это понять, чего именно в Генштабе ВСУ добиваются, упорно цепляясь за эти плацдармы.
Задел на будущее?
По этому поводу единого мнения тоже нет. Одни считают, что противник настолько глуп, что непрерывно посылает подкрепления на левый берег Днепра, где их тотчас «перемалывают», для создания героической картинки. Дескать, очередная «украинская фортеця». Другие видят в этом коварный замысел, имеющий целью оттянуть часть невеликих ресурсов российской ударной авиации с более важных направлений в Запорожской области или на Донбассе. Третьи же допускают, что наш враг не только беспощаден к чужим и своим, но еще и умен.
В пользу последнего допущения свидетельствует избранная ВСУ тактика. Столкнувшись с невозможность проломить российскую оборону в лоб, противник приступил к циничному, но практичному взаимному размену, сделав ставку на собственное численное превосходство. Мобилизационные мероприятия на Украине не прекращаются ни на день, и в «мясные штурмы» ходят преимущественно вчерашние «мобики», а свои обученные кадры режим Зеленского приберегает на будущее.
При этом, увы, несет потери и российская армия, но вместо плановой мобилизации у нас сделана ставка на привлечение добровольцев и контрактников. Между прочим, это не так уж и плохо, а, скорее, хорошо, поскольку мотивированный человек, который пришел в армию сам, воюет лучше, чем из-под палки. Вот только на длинной дистанции эта арифметика может сыграть с нами очень злую шутку, а Киев не собирается ни останавливаться, ни приостанавливаться.
Также следует учитывать, что ВСУ в среднесрочной перспективе получат ударную авиацию, отсутствие которой стало одной из главных причин неуспеха в летнюю кампанию. Первыми пойдут американские истребители четвертого поколения F — 16, которые будут нести широкий ассортимент боеприпасов, включая крылатые ракеты воздушного базирования, противорадиолокационные ракеты и ракеты класса «воздух – воздух». Вслед за ними по проторенной дорожке на Украине окажутся шведские, французские и европейские самолеты. Все пойдет по нарастающей, как с бронетехникой и артиллерией.
Следует обратить внимание на то, как Киев взялся решать проблему с ударными вертолетами, которые нужны для борьбы с российской бронетехникой для поддержки наступающей пехоты. На днях стало известно, что на Украине с базы хранения сняты и направлены на восстановление вертолеты Ми — 24Р из так называемой чернобыльской модификации. Американское издание Forbes прокомментировало событие следующим образом:
Маловероятно, что украинцы повторно активировали Hind-G1 для выполнения первоначальной радиологической роли. Кажется более вероятным, что им нужен был Hind из-за его скрытых атакующих способностей. Означает ли это, что техники восстановили способность вертолета стрелять управляемыми ракетами?
Заметим, что в блоке НАТО наш вертолет РХБ-разведки Ми — 24Р называется Hind-G1. Одномоментное появление у противника на поле боя истребителей F — 16 и «Крокодилов» уже этой зимой может изменить расклад на конкретном участке не в нашу пользу. И что-то подсказывает, что ударная авиация будет задействована именно на стратегически важном направлении на левом берегу Днепра.
- Автор: Сергей Маржецкий
- Использованы фотографии: t.me/V_Zelenskiy_official
